Интересно
Давайте сначала выясним влияние рифмы на механизм создания конвенционального
стихотворения, сославшись, например, на свидетельство Маяковского, имеющееся в
его статье «Как делать стихи?». Дело обстоит так: на общем психологическом фоне,
порождающем определенный ритм (чаще всего метрический), появляются отдельные
слова (иногда ситуативно обусловленные, иногда ситуативно не обусловленные);
некоторые из этих слов, поставленные в конце метрической строки, по конвенции
воспринимаются пишущим как часть рифмопары; затем рифмуемое слово, исключительно
благодаря своей звуковой оболочке, порождает целую кассу приблизительных
омонимов, претендующих на то, чтобы стать членом рифмопары; и, наконец, в рамках
общего замысла происходит отбор порожденных словами-претендентами
ассоциаций-смыслов.
1.
Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, пока грохочущая слякоть весною черною горит. Достать пролетку. За шесть гривен, чрез благовест, чрез клик колес, перенестись туда, где ливень еще шумней чернил и слез. Где, как обугленные груши, с деревьев тысячи грачей сорвутся в лужи и обрушат сухую грусть на дно очей. Под ней проталины чернеют, и ветер криками изрыт, и чем случайней, тем вернее слагаются стихи навзрыд.
Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, пока грохочущая слякоть весною черною горит. Достать пролетку. За шесть гривен, чрез благовест, чрез клик колес, перенестись туда, где ливень еще шумней чернил и слез. Где, как обугленные груши, с деревьев тысячи грачей сорвутся в лужи и обрушат сухую грусть на дно очей. Под ней проталины чернеют, и ветер криками изрыт, и чем случайней, тем вернее слагаются стихи навзрыд.