Интересно
А. А.: Ну да: формализм и все такое. Жутко боялись. Меня, например, до середины
80-х как поэта не печатали. Пока я, еще юнцом, писал обычным манером, так целый
“подвал” в “Комсомолке” набрали. А только я перешел на это самое, на “западную
отраву”, – так сразу точка. Повертит редактор рукопись, даже вздохнет бывало – и
глазки в сторону. “Вы уж нам лучше что-нибудь другое принесите...” Это было для
них как джаз, как брюки-дудочки... Так что новые верлибры мы только в переводах
читали, это допускалось. Была замечательная такая серия “Современная зарубежная
лирика”, это через нее переводные верлибры входили в поэтический обиход. Там был
редактором Владимир Бурич – сам изумительный поэт. Вот он-то в новое время и
был, я думаю, первый настоящий:
Что до меня, то “механизм” почти тот же, что ты назвал, говоря про
силлаботонику. Только вместо строчки или строфы фиксируется первоначально некая
“поэтическая идея”. У меня есть верлибры, которые я писал по два, по три года,
добавляя по строчке, по слову, но “идея” уже изначально была... При публикациях
я стихи не датирую, а для себя помечаю даты – и как раз не временем завершения,
отделки, а моментом появления первого наброска, в котором и содержится замысел.
Вот, например, не так давно у меня вышла в “Вестнике Европы” поэма об Иване
Мичурине – опыт написанной свободным стихом сюжетной поэмы. Так вот, меня
Мичурин заинтересовал, когда я побывал в его доме в Мичуринске. А потом был
момент, когда я понял, как это должно быть: у меня всего три слова было, и эту
дату я под ними поставил. А потом писал два с половиной года. В этих трех словах
и содержалась поэтическая идея, хотя ее сложнее сформулировать, чем в случае с
ритмическим стихом: там в строке разом задается и настроение, и темп, и ритм.
Здесь задается, я бы сказал, соотношение образов, и ты этот момент четко
ощущаешь. А потом это стихотворение растет, как дерево... Я его пишу точно так
же, как писал бы ямбом или хореем, только обычно гораздо дольше. Хотя бывают
случаи, когда оно возникает сразу почти целиком. Но это редко.